ДИВЕРСИЯ ВЕЛИКИХ ДЕРЖАВ В КОНТЕКСТЕ ТЕОРИИ РЕАЛИЗМА

Аннотация

Статья посвящена всестороннему анализу реалистической теории подрывной деятельности великих держав, проливающей свет на относительно недооцененный феномен в растущем объеме литературы о подрывном государственном управлении. Используя простой, рациональный расчет затрат и выгод, статья демонстрирует, как эта теория эффективно объясняет различную степень подрывной деятельности, наблюдаемую среди невоюющих и воюющих великих держав. Более того, в нем подчеркивается, что подрывная деятельность, как правило, происходит чаще, насильственно и в большем масштабе, когда направлена на более слабые цели. Чтобы проиллюстрировать и обеспечить первоначальную поддержку теории, в статье представлены краткие тематические исследования подрывной деятельности середины двадцатого века с участием Советского Союза и Соединенных Штатов. Эти тематические исследования наглядно демонстрируют применимость и обоснованность теории. В сочетании с эмпирическими данными анализ демонстрирует, что обстоятельства, способствующие подрывной деятельности с высокими последствиями среди великих держав, являются как ограниченными, так и обратимыми по своей природе. С другой стороны, воюющие великие державы, движимые обостренным чувством соперничества и стремлением к стратегическому преимуществу, склонны использовать более высокие уровни подрывной деятельности. Их мотивы коренятся в более агрессивном и конфронтационном подходе, стремлении подорвать и ослабить соперничающие державы посредством тайных действий. Этот повышенный уровень подрывной деятельности является результатом интенсивной борьбы за власть и соперничества, которые существуют между этими государствами. Следовательно, статья привносит здоровую дозу скептицизма в отношении утверждений о том, что современный стратегический ландшафт коренным образом изменил динамику соперничества великих держав, придав подрывной деятельности новую центральную роль. Теория и подтверждающие доказательства подчеркивают идею о том, что условия, необходимые для таких значительных подрывных действий среди великих держав, относительно редки, что ставит под сомнение аргумент о том, что подрывная деятельность стала важнейшим аспектом современных международных отношений.